морем телушка – полушка. И никому не нужное в тот момент королевство станет бриллиантом в короне. Это – самое большое в Западной Европе месторождение соли. Можете представить себе, какое значение это имеет именно сейчас. Это же главный консервант. Та самая деревушка, с населения которой начался Владимир, пришла ко мне с выработанной шахты. И их было достаточно много! Соль нужна всем. Вот мы и будем главными поставщиками этого продукта в Европе. Обратить соль в золото не так уж и сложно! Но зачем это дело отдавать арабам?

Глава 26. Обратно в каменный век

Полчаса мы шли полным под машинами, постепенно одеваясь в паруса, от траверза мыса Святого Вита легли на компасный курс 262⁰, ветер сменился, теперь идем правым галсом. Машина перестала издавать «хлюпающие» звуки, пар прекратил потрескивать в трубах высокого давления, установилась относительная тишина. Только немного гудел стоячий и бегущий такелаж от передаваемого парусами усилия, да слышно было как форштевень «режет» воду. Выход из Гибралтара находился в 910 милях от этого места, и если удержится ветер, так как сейчас имеем 9,2 узла, то топать нам полных четверо суток, с хвостиком, не меняя этого курса. К вечеру ветер усилился, но был горячим, нагретым песками Сахары, и было очень душно. Разговоры в кают-кампании крутились возле Сиракуз и Сицилии, так как, и офицеры, и матросы, мечтали походить по твердой Земле, посмотреть на тамошнюю жизнь, да и себя показать. Пришлось сказать, что несмотря на наши успехи, ситуация там довольно поганая. Это – один из самых населенных уголков Европы. По некоторым данным, там проживает более 2,5 миллионов только подданных, и неизвестное количество рабов, которых там полным-полно. Скученность и постоянное прибытие переселенцев из Африки. Римские водопроводы разрушены, арабы проводят земельную реформу, пытаясь посадить на землю бывших граждан и подданных двух империй, а они привыкли жить за счет рабов и перепродажи всего и вся. Соваться сюда со своим «уставом» можно только в случае наличия 10–20 тысячного войска. Без этого эти 25 тысяч квадратных километров просто не удержать.

– Желающих немножко пограбить здесь достаточно велико. Зашли мы туда только потому, что обещали помочь. Помогли и сразу отошли оттуда. У нас совершенно другие задачи. В первую очередь дать нормальную практику нашим сухопутным «экипажам». Проводить десантные операции нам нечем. И не на чем. Все транспорты остались дома, им там работы выше крыши. Канал надо заканчивать, верфь в Нарве. Флот будет расти, а командного состава – кот наплакал. А как видите, фрегат – гораздо более сложный корабль, чем корвет. А тут еще выяснилось, что таблицы сделаны с ошибками. Первые дни ходили как слепые по лабиринту: ощупью, да с помощью опроса местных жителей. Карт нет, толмачей – раз-два и обчелся. А тут еще Мила умерла совершенно не вовремя.

В общем, бунт на корабле удалось погасить в самом зародыше. Командный состав ощущал свою «неграмотность и неподготовленность» к подобным походам. Многое приходилось делать в первые в жизни. Флот – не кавалерия, где сел и поехал. Здесь путем опроса местных жителей никуда не доберешься. Днем нанесли на карту счислимо-обсервованное положение горы Ла-Мармора на Сардинии. Точность, конечно, никакая, но подходить ближе не стали. И так потеряли кучу времени из-за смены ветра. Ближе к утру ветер со стороны Африки стих до практического нуля, лишь слабое течение продвигало корабли в нужную сторону. После двух с половиной часов полного штиля, с появлением солнца, слабенько задуло со стороны островов, и появился какой-то ход. Так продолжалось четверо суток, пока не подошли чуть ближе к берегам Африки. Там скуки стало значительно меньше, потому, что активно начали картографировать не столько побережье, сколько Атласские горы, привязывая их к карте. Близко к берегу не подходили, чтобы не ввязываться в местные разборки. Затем мы подошли почти вплотную к «испанскому» берегу, но испанцами тут еще и не пахло. Они еще не сформировались как нация. С ветром было проблематично, поэтому я отошел от берега под машинами, а там начался бриз со стороны Африки, поэтому побежали с неплохой скоростью. Затем ветер сменился и задул западный-северо-западный, пришлось лавировать, и путевая опять упала. К утру добрались до самого пролива и запустили обе машины. Легкое недоумение вызывало отсутствие судов в проливе. Даже рыбаков не было. Но когда удалось рассмотреть крепость Ачо, все встало на свои места: над крепостью колыхался большой черный флаг с желтым крестом наискосок. В те времена он исполнял функцию флага «Лима». Карантин, заход и выход из порта запрещен. Мы сменили галс, взяли курс на Юлия Трансдукта, старинный римский город, заканчивавшийся островом и мысом Паломас, хорошо заметным из-за белого цвета песка. Полтора часа хода, иногда зарываясь во встречную волну по самый бушприт, и поворот через бейдевинд на левый галс. «Стоп машина!» – я выставил «стоп» на телеграфе. Ровный и сильный ветер «подшпорил» нас. Слегка переваливаясь на мощной океанской зыби, мы набрали полный ход: почти 17 узлов, без каких-то мелочей. Сашка и Славик просто неотрывно следили за показаниями лага. Так мы еще не бегали. Через полтора часа сделали небольшой доворот к югу. Лично обошел корабль, проверил снасти, запросил семафором оба корабля-спутника, затем прилег ненадолго, чтобы встать и сменить через три часа Сашку. Ночной горячий кофе взбодрил меня, а на ходовом мостике оба сынишки, хотя млаший должен был отдыхать, но ночной океан завораживает. Скорость упала, но все равно остается достаточно высокой. Они занимались обсервациями и пытались рассмотреть хоть что-нибудь слева на берегу. Но здесь нет гор, они остались у Геркулесовых столбов. Берег темный и низкий.

– Мальчики, спать! Скорость будет падать, и ветер сменится на восточный. Берега видно не будет. И видимость будет плохой, так что, спать.

– Пап, а откуда ты знаешь эти места?

– Потом расскажу, читал об этом много. – и я легким кивком головы показал на присутствие рулевых и сигнальщиков. Не слишком довольные сыновья пошли в свою каюту. А я с тревогой посмотрел на левый борт, где виднелось темное клубящееся пятно. Но это не облака. Это пыль. Пока она еще далеко, но западный ветер начинает стихать. Однако мне повезло: «туча» прошла впереди меня и довольно далеко. Западный-северо-западный ветер сохранил свое направление, слегка уменьшился по силе, и все. Затем пришлось брать рифы, потому что прошел сильный ливень, и я пожалел, что до сих пор не сделал ходовую рубку. К утру погода наладилась, и вахту я передал при чистом небе и ярких звездах.